Русская монархия

Светлана Копылова получила от Бога дар детской, истинной и искренней веры. Вера в Воплощённое Слово и в Церковь всколыхнула в ней прежде затаённое поэтическое чувство. Как отрадно, что исходящее из её женского сердца слово не туманное и неопределённое в его значениях, не вялое и путаное, но простое, ясное и…прекрасное..
(протоиерей Артемий Владимиров)

Официальный сайт Светланы Копыловой.
Статьи, интервью, фото, поэзия, видео, песни. Для скачивания доступно 5 альбомов.

Мне очень понравилось:

цитата:

ПЕКАРЬ (новелла)

Жил-был царь. Был он добрым. Порой, даже слишком добрым, и его подданные этим часто пользовались. Была у царя пекарня - небольшая, но народ был сыт и доволен. В пекарне работал пекарь, который любил своё дело и выпекал разные крендельки с маком, пирожки с черёмуховой начинкой, шанежки… И, хоть пекарь трудился там недавно, народ очень любил его изделия. Но приближённые царя не жаловали пекаря. Придирались к нему, говорили, что начинка не такая, и вообще, им больше по душе торты и пирожные. Но пекарь утешался тем, что всем не угодишь, на вкус и цвет товарищей нет, но главное - что простому народу нравилось то, что он стряпал. Его стали приглашать даже в другие города, и всем так нравились его шанежки и крендельки, что порой их просто не хватало, и они просили привезти им ещё. А однажды на конкурсе пекарей он занял первое место среди пекарей соседних государств по части пирожков и кренделей. Но всё равно он никак не мог угодить царскому министру, который больше любил пирожные.

Собрался как-то царь устроить пир и решил пригласить лучших пекарей со всего света. Не для соревнования, а чтобы угостить свой народ в честь годовщины его царствования. Были приглашены самые лучшие специалисты по выпечке тортов и пирожных. Были там и пирожковых дел мастера, но министр решил, что придворному пекарю там делать нечего. Когда пекарь узнал об этом, огорчился. Ведь он всю душу вкладывал в своё любимое дело, которое творил во славу Бога, Царя и Отечества. К тому же, у него был фирменный пирог, «государственный» назывался, на котором всё царёво государство отражалось как на ладони. Вот бы как раз на годовщину государства, как по заказу! Только не по заказу он сотворил такой пирог, а ещё раньше, по зову сердца. Но министр решил костьми лечь и не допустить самозванца-пекаришку до праздника. Прознал про то народ, обступил пекаря и говорит: «Да как же мы на празднике без твоих пирогов-то обойдёмся?» Пришёл тут пекарь к царю, пал ему в ноги и взмолился:

- Не вели казнить, вели миловать! Служу я тебе верой и правдой, душу готов положить за тебя и за народ твой. Али плохо я вас кормлю? Али невкусно? Неужели ты даже «государственный» пирог не захочешь видеть на праздничном столе в такой день? Али много он там места займёт? Мне ведь тоже хочется поздравить тебя! А больше у меня ничего нет. Одни лишь кренделя да грехи…

- Захочу, захочу, - ответил царь, - кто тут царь? Я или министр? Министр тут никто. Будет пирог!

Обрадовался пекарь. Но не долго длилась его радость. Прознал про то министр. Как напустился он на пекаря:

- Тебя тут на празднике никто не ждал с твоим пирогом! Здесь будут одни торты заморские, заграничные, да пирожные!

Но пекарь верил своему царю и хотел народ свой порадовать. Решил он не сдаваться и не слушать министра. Но тот таки сумел переубедить царя.

Никто не знает, какие аргументы выдвинул министр против пирогов пекаря, но только вдруг царь издал указ, в котором он пообещал награду тому, кто испечёт лучший «государственный» пирог! Не ожидал этого пекарь. Опечалился. Знал он, что нелёгкая это работа, долго он ей обучался у учителей умных да талантливых. Кто ж может вот так с бухты-барахты пирог-то испечь? Сам уж он не стал участвовать в этом ихнем конкурсе. Да ведь есть уже пирог такой, и называется как раз «государственный», и любят его, и заказывают! Кроме тех, конечно, кто на пирожных вырос. «От добра добра не ищут, - думал пекарь, - может, царь одумается?».

Но царёв указ не был выполнен: царство было маленькое у царя, пекарей – раз, два – и обчёлся – ни у кого пирога «государственного» не получилось. Решил тогда царь сам положение исправить. Позвал он помощников, стал тесто месить. А помощники - начинку делать. Глядел, глядел на это пекарь, сердце у него прямо разрывалось: «Да кто ж так тесто-то месит, царь ты мой, батюшка?! Да сахарку-то побольше надо, да чтоб в тёплом местечке выстоялось!» А помощники-то поперёк царя - ни слова. Ни-ни. Всё, дескать, в лучшем виде, лучше не бывает. А что пекарь советует – нечего и слушать, мы тут сами с усами. Нам такие советчики не нужны! Ну и дела! Мучились они, мучились с начинкой, помощники-то. Решили подглядеть у пекаря, как он эту самую начинку делает. Подглядели. Ну вот, сделали начинку, с тестом смешали, да вот беда - плохо склеили, начинка растекаться стала. Но коль уж сам царь взялся за дело, что тут поделаешь! Хорошо ещё, что мука была высшего царского сорта!

А у пекаря аж слёзы горькие льются - таким ненужным себя почувствовал! Пошёл опять к царю, а тот и говорит ему, мол, ты и так везде ездишь да шанежками своими всех кормишь. Отдохни, а то загордишься ещё! Видать, царю самому понравилось стряпать. Захотелось ему, чтоб и его пирог на празднике был. Ничего, что начинка вытекает. Уж на царский пирог министр не посмеет даже и пикнуть.

Наступил день праздника. Много гостей пригласил царь. Чего только не было на столе!

Каких только тортов да пирожных! Царский пирог ради приличия по кусочку все попробовали. Хвалили. А как же иначе? Но порой до слуха царя доносилось: « А где же пирожки нашего пекаря? Где наши любимые пирожки с черёмухой?» Но царь делал вид, что не слышит этих возгласов, он радостно ходил вдоль столов, угощая гостей пирожными.

Только пекарь грустно смотрел на этот праздник. Ему даже воздушного торта не хотелось.

Больше всех радовался министр. Он с торжествующим видом посматривал в сторону пекаря, почёсывая бакенбарды: ну что, дескать, видишь, насколько эти заморские пирожные слаще да красивее, чем твои кренделя! Тебе никогда не дорасти до такого искусства в области кулинарии!

А пекарь учился смирению и верил, что Господь видит его сердце, в котором была жгучая боль от несправедливости и… чувства, что его предали. Он незаметно ушёл – не мог больше находиться на этом пиру. Его отсутствия никто не заметил. Кроме министра, который кивнул победоносно в сторону уходившей ссутулившейся фигуры пекаря.

Шёл пекарь и думал, как же теперь ему быть, что делать? Конечно, из пекарни его никто не выгонял, да ему и самому не хотелось уходить оттуда. Он успел полюбить зело свою тёплую уютную пекарню. Потихоньку он стал продолжать своё дело, стараясь не попадаться на глаза министру. Царь чувствовал себя немного виноватым. Поэтому он заходил иногда к пекарю, ел его пирожки с черёмухой и даже хвалил, если поблизости не было министра или того, кто мог ему об этом донести. Не то, чтобы он его боялся, нет! Просто он хотел, чтобы всегда был мир, и чтоб всем было хорошо. Пекарь любил своего царя, и всё прощал ему. Даже то, что мир этот давался ценой сердечной боли пекаря.

Но однажды пекарь не пришёл в пекарню. Не сразу спохватились, что его нет, но лишь, когда проголодались. Собрали посольство. Пришли в его дом и видят – на столе стоит огромный неописуемой красоты и аромата пирог. Самого же пекаря нет. А рядом - записка, в которой содержится просьба о том, чтобы пирог этот разделил царь между своими подданными. Так он и сделал. Кусочек, доставшийся министру, долго лежал на тарелке, пока царь строгим взглядом не заставил его съесть. На удивление министра, пирог оказался вкусным. Он бы даже ещё съел, но ему никто уже не предлагал.

Больше пекарь не появился. Говорили, что он ушёл в монастырь, а в какой – никто не знал. Царь немного грустил по своему пекарю и часто вспоминал тот случай с

«государственным» пирогом. Но виду, конечно, не подавал. Не пристало царю.

Даже министр как-то изменился. Перестал спорить с царём, а за вечерним чаем не отказывался закусить пирожками с черёмухой, которые доставлялись на царский двор неизвестным благодетелем.